Подготовка магистров является относительно инновационным направлением деятельности университетов. Несмотря на то, что Российское образовательное законодательство предусматривало возможность подготовки магистров еще с первой половины 90-х гг. на практике активное внедрение данного уровня началось относительно недавно. Для большинства региональных университетов опыт работы в данном направлении не превышает двух или трех лет. А поэтому вопрос о том, каким должен быть этот институт, что он дает, какие решает задачи, какие возможности представляет для развития университетов и формирования высококвалифицированных специалистов по всем существующим направлениям подготовки остается по-прежнему крайне актуальным.
Подводя итоги опыта реформирования национальных систем ВПО ряда европейских стран в рамках Болонских преобразований, можно выделить значимые для рассматриваемой темы.[4]
Во-первых, большего успеха достигают те страны, которые четко определяют новую структуру своего высшего образования. Сохранение и параллельное существование новой и старой структуры усложняет развитие новых программ обучения разного уровня, дезориентирует и затрудняет выбор программы учащимися, вводит в заблуждение работодателей, замедляя признание новых уровней квалификаций рынком труда. Это особенно актуально для сферы образования в области культуры в России, где, по сути, была сохранена старая система подготовки предусматривающая специалитет. Более того в новом законе «Об образовании», предусмотрена конкурирующая форма послевузовского образования для студентов творческих специальностей – «ассистентура-стажировка», что так же усложняет внедрение магистратуры в университетах соответствующего профиля.[6]
Во-вторых, крайне важно законодательное и правовое закрепление вводимых изменений. Законодательная база новых академических и профессиональных квалификация должна разрабатываться и вводиться параллельно, что в свою очередь обеспечивает признание вводимых изменений обществом и рынком труда. Как показывает опыт европейских стран, там, где законодательное закрепление нововведений происходит позже, адаптация специалистов с новыми квалификациями на рынке труда затруднена, более того создается основа для фальсификации нововведений. Данная проблема очень актуальна для России где двухуровневая система формально существует еще с конца 80-х начала 90-х гг.
Так во «Временном положении о многоуровневой системе ВПО в РСФСР» прямо указывалось: «…необходимо приблизить действующую структуру ВПО к наиболее известным системам Запада, облегчив условия для сравнения уровней образования и признания эквивалентности дипломов».[2]
Позднее в вначале 1990-х гг., был принят целый ряд законов предполагающих внедрение многоуровневой системы. Прежде всего, речь идет о законе Российской Федерации «Об образовании» (ст. 7), и соответствующих постановлениях Правительства Российской Федерации.
Вместе с тем реальный опыт ее внедрения в регионах начался лишь после 2007 г. с принятием соответствующей законодательной базы. С этим обстоятельством и связано отсутствие реального опыта подготовки магистров в региональных отраслевых университетах, что и составляет основную проблему исследования.
В-третьих, разработка нового содержания и структуры программ обучения, как правило, происходит с привлечением работодателей, что облегчает адаптацию специалистов с новыми квалификациями на рынке труда, и позволяет адаптироваться к особенностям национального рынка труда и обеспечить общественное признание нововведений. При всей очевидности данной проблемы привлечение работодателей к реальной практике работы в сфере реформирования и модернизации образования оказалось делом весьма не простым. О необходимости развития такого сотрудничества говорилось давно практически с начала процесса реформирования образования в начале 90-х гг.
Однако в силу объективных причин в России возможности такого сотрудничества были крайне ограничены. Здесь можно говорить о целой группе причин: во-первых, представители российского бизнеса начала 90-х гг. были не готовы к конструктивному сотрудничеству, вновь созданные предприятия не могли с достаточной перспективой прогнозировать потребности в кадрах, тем более, что насущные потребности в кадрах обеспечивались массово высвобождающимися гражданами с обанкротившихся государственных предприятий.
Надо отметить, что помимо отсутствия возможности и желания у работодателей не было и законодательно закрепленных прав участвовать выработке стандартов, ситуация изменилась к лучшему лишь после принятий соответствующих законов.Тем не менее, данный вопрос остается по-прежнему крайне актуальным.
Сфера культуры в данном случае, находится, казалось бы, в лучшем положении, так как основным работодателем является государство. Вместе с тем в условиях невнятной политики в сфере культуры, которая проводилась на протяжении всего постсоветского периода с одной стороны, и отсутствия альтернативного работодателя на коммерческом рынке, способного внятно сформулировать заказ системе образования в сфере культуры и искусства, развитие программ обучения отрасли крайне затруднено, как правило воспроизводятся устаревшие образцы программ, или происходит стихийная диверсификация программ, зачастую не имеющих отношения к отрасли.[3]
Тем не менее, в последнее время наблюдаются некоторые положительные сдвиги в государственной политике, выраженные. В первую очередь в определении стратегических приоритетов для сферы культуры.
В-четвертых, вводимые изменения не следует противопоставлять традиционным ценностным характеристикам национальной системы высшего образования. Изменение структуры и содержания образования не означает отказа от национальной специфики и игнорирование достижений национальной системы высшего образования. Переход к двухуровневой структуре ВПО так же не означает отказа от его фундаментальности.
Напротив, двухуровневая структура может преодолеть стремление в одной образовательной программе дать и общеобразовательную базу, позволяющую специалисту менять профессиональную область и приобретать необходимые новые знания, и специализированные знания, обеспечивающие выпускнику возможность успешного трудоустройства.
Кроме того, изменения в системе ВПО не должны приводить к утере открытости и гибкости системы. Наоборот они призваны развивать возможность индивидуализации образовательных траекторий и создавая последовательный выход специалистов разного уровня на рынок труда.
Библиографический список
- Абанкина И. В. Двухуровневое образование: анализ подготовки бакалавров и магистров / И. В. Абанкина, Л. М. Филатова // Ректор ВУЗа. – 2008. – № 6. – С. 28-39.
- Абанкина И. В. Сколько магистров нужно России / И. В. Абанкина, Н. Я. Осовецкая // Платное образование. – 2008. – № 7/8. – С. 24-30.
- Бельская С.А. К проблеме определения понятия «Культурная ценность»/ С.А. Бельская // Вестник Казанского Государственного университета культуры и искусств – № 3. – 2012г.
- Гретченко А. И. Болонский процесс: интеграция России в европейское и мировое образовательное пространство / А. И. Гретченко, А. А. Гретченко ; Междунар. ин-т бизнес-тренинга. – М. : КНОРУС, 2009. – 425 с.
- Гударенко Ю. Специфика многоуровневой системы высшего профессионального образования в современном российском обществе / Ю. Гударенко // Социальная политика и социальное партнерство. – 2010. – № 7. – С. 54-58.
- Новгородова Е.Е. Основные подходы к определению понятия «коммуникативная компетентность»/Е.Е. Новгородова // Гуманитарные научные исследования. – Декабрь 2013. – № 12 [Электронный ресурс]. URL: http://human.snauka.ru/2013/12/5393 (дата обращения: 04.02.2014).