10 февраля 1828 года был заключен Туркменчайский мирный договор, которым завершилась русско-персидская война. По ст. 3 договора персидский шах признавал навсегда собственностью России бывшие Эриванское и Нахичеванское ханства, а статьей 4 договора утверждена новая граница Российской империи – по Араксу и южнее этой реки в Талыше [1, с. 214-222].

Практически по данному договору к России была присоединена вся Восточная Армения, что имело большое значение для истории армянского народа. Туркменчайский договор практически завершил процесс присоединения Закавказья к Российской империи, укрепил экономические, политические и военно-стратегические  позиции самой России в регионе и в мире.

Изменение государственной принадлежности Восточной Армении повлекло серьезные изменения в ее общественном, экономическом, политичном строе и правовой системе. Для активного включения населения новых земель в российское правовое пространство возникла необходимость построения эффективной судебной системы на присоединенных территориях Восточной Армении.

Построение новой судебной системы в Восточной Армении началось с принятия Закона от 23 июня 1833 года, согласно которого в Эриване и Нахичеване были основаны уездные суды, состоящие из русских чиновников. В ведение Нахичеванского уездного суда были отнесены и дела жителей Ордубадского уезда. Жителям также было предоставлено право для разрешения споров обращаться в медиаторские (третейские) суды или духовные суды (Шариат). Естественно, что, прежде всего, по религиозным представлениям, армяне в Шариатские суды не обращались. Эти учреждения решали спорные вопросы между мусульманами. Согласно п. 11-13 рассматриваемого акта, в случае несогласия сторон с решением уездного суда, оно могло быть обжаловано начальнику Армянской области. Причем не требовалось соблюдения формы жалобы, она могла быть написана как на русском, так и на «природном» языке. Начальник области рассматривал жалобу, истребовал дело и принимал по нему решение. Причем, если цена иска была меньше двухсот рублей, решение его было окончательным и обжалованию не подлежало. В случае, если цена иска превышала эту сумму или дело касалось вопроса отчуждения имущества из казны, то решение начальника области, могло быть обжаловано Главноуправляющему Закавказским краем.

Принятие этого закона, в некоторой степени, упорядочило систему правосудия Армянской областью и стало одним из первых серьезных шагов по упрочению и русификации административного и судебного аппарата региона.  Однако, проблема заключалась в том, что этот закон был  введен временно и должен был регулировать отношения до момента определения и принятия концепции судебной реформы в Закавказском крае. Работа по решению этого вопроса завершилась только в 1840 году.  10 апреля 1840 года был издан Указ «Учреждение для управления Закавказским краем» [2], который вступил в силу  1 января 1841 года.

Судебная система была изменена главой 6 Указа от 10 апреля 1840 года. Была установлена трехзвенная система судов. Высшей судебной инстанцией был Правительствующий Сенат, второй инстанцией – Палата уголовного суда и Палата гражданского суда, первой инстанцией – уездные суды.

Суды первой инстанции рассматривали дела, где цена иска или причиненный ущерб составляли более 15 рублей. Иски разрешалось подавать и на местных языках, без взноса пошлин и точного соблюдения всех форм. Но при этом требовалось, чтобы в исках были указаны доказательства фактов, цена иска, данные ответчика, указана просьба истца. Иск должен был быть написан на гербовой бумаге, с представлением копий. При несоблюдении этих требований иск возвращался. В случае, если цена иска не превышала 100 рублей, решения уездных судов не подлежали обжалованию и должны быть исполнены.

На вынесенные уездным судом решения по делам, не отнесенным к этой категории, могла быть подана апелляционная жалоба в палату уголовного или гражданского суда. Функции суда второй инстанции в Эриванской губернии выполнял Губернский суд, который состоял из председателя, канцелярии, двух советников и четырех заседателей: двух от дворянского сословия и двух от торгового. Суд осуществлял рассмотрение и пересмотр уголовных и гражданских дел.

Эти решения, вынесенные в апелляционном порядке, могли быть обжалованы в высшую судебную инстанцию – Правительствующий Сенат. Решения Палаты не подлежало обжалованию в Сенат, если сумма иска не превышала 600 рублей.

Примечательно, что при подаче апелляционной жалобы, заявителем вносился залог в размере 10 рублей, а при подаче жалобы в Сенат – 60 рублей.

Наряду с этой системой судов, которая соответствовала общероссийской, продолжали действовать и Шариатские суды, в которые мусульмане могли обращаться для разрешения семейных споров. Также местным жителям разрешалось обращаться и в третейские суды.

Введение новой системы управления и судебной системы приблизило Закавказье к структуре, имеющейся в  центральных губерниях. Однако, эта реформа вызвал недовольство местного населения и, прежде всего, местных меликов и беков. Несмотря на то, что местным жителям разрешалось подавать заявления на местных языках, судопроизводство велось по общероссийским процессуальным нормам, а это означало, что уголовный процесс велся на русском языке (непонятном для большинства населения), был закрытый, письменный. Осужденные с трудом понимали, в чем их обвиняют и какие санкции применяются. Большие трудности вызывало и разделение дел между судебными и административными инстанциями в зависимости от цены иска. Сама необходимость представления письменных документов и письменных доказательств также осложняла и растягивала процесс рассмотрения дела и вынесения решения по нему.

По мнению некоторых ученых, проведенная реформа была не продуманной и преждевременной. Да и ее проведение было поручено человеку, не знавшему ни Россию, ни Закавказье – сенатору Ганну [3]. На наш взгляд, данная точка зрения достаточно спорная, так как не один Ганн был сторонником унификации судебной системы и системы управления Закавказья и России. К таковым относились и Паскевич и военный министр Чернышев и другие влиятельные чиновники, которых нельзя обвинить в незнании России и Закавказья. Причину в массовых недовольствах местного населения, мы видим в преждевременности резких изменений в системе управления Закавказьем и в его судебной системе. Для более эффективного проведения реформы необходимо было подготовить местное население к планируемым изменениям и внедрять их поэтапно с учетом местных особенностей.

После отмены крепостного права в России в 1861 году стало очевидным, что оставлять старую судебную систему в неизменном виде нецелесообразно, так как она не соответствовала новым требованиям эпохи. Поэтому на основании Судебных уставов  от 20 ноября 1864 года [4], порядок проведения в действие которых утвержден Указом от 19 декабря 1865 года[5], в центральных губерниях России была проведена буржуазная судебная реформа.

Она предусматривала замену сословных судов общими для всех сословий, введение суда присяжных и адвокатуры. Провозглашались такие принципы судопроизводства, как отделение судебной власти от других ветвей власти, гласность и состязательность судебного процесса, четко определены апелляционный и кассационный порядок пересмотра судебных постановлений по гражданским и уголовным делам.

Во  всем Закавказье, в том числе и Армении, продолжился активный процесс приспособления судебной системы края общероссийской, начатый еще в сороковых годах ХIХ.

22 ноября1866 г. был принят Именной указ, данный Правительствующему Сенату «Об утверждении Положения о применении Судебных уставов 20 ноября1864 г. к Закавказскому краю» [6], что позволило распространить реформу на Армению, Грузию и Азербайджан. Данный указ вступил в силу с 1 января1868 г. Однако, по этому акту Судебные уставы 20 ноября1864 г., применяемые для реформы в центральных губерниях, реализовывались здесь с определенными изменениями. Предусматривался целый ряд существенных изъятий из общего порядка судоустройства и судопроизводства.

В Закавказье устанавливалась следующая система судебной власти: 1) мировые судьи; 2) окружные суды; 3) Тифлисская судебная палата; 4) Правительствующий Сенат в качестве верховной кассационной инстанции [7].

В 1868 году на территории Эриванской губернии были открыты новые судебные учреждения – Эриванский окружной суд, а также  Александропольский, Нахичеванский, Новобаязетский, Сурмалинский, Шаруро-Даралагезский, Эриванский и Эчмиадзинский мировые отделы.

Наиболее низшим звеном в системе судебных органов были мировые суды в уездах во главе с мировыми судьями. Мировые судьи в Закавказье назначались наместником (после ликвидации института наместничества – Министром юстиции), тогда как в центральных губерниях страны мировые судьи избирались.

В аппарат мирового судьи входили его помощники, судебные приставы и переводчики, а также секретарь. При необходимости нанимались еще и канцелярские чиновники.

Каждый судебный округ Закавказского края делился на мировые отделы с одним мировым судьей во главе. В составе мировых отделов, охватывавших уезды большой площади, разрешалось образовывать для разбирательства дел участки, которыми на правах мировых судей осуществляли их помощники. В большинстве случаев, мировые судьи не осуществляли наблюдение за действия своих помощников, в том числе из-за удаленности участков друг от друга.  В связи с этим, помощники по существу отправлял правосудие самостоятельно и вели предварительное расследование.

В Закавказье не были учреждены съезды мировых судей, которые во внутренних губерниях России представляли собой вторую судебную инстанцию. В связи с этим, непосредственный надзор за мировыми судьями осуществляли окружные суды.

Кроме вопросов осуществления правосудия, на мировых судей и их помощников  была возложена обязанность по производству предварительного расследования по делам о преступлениях и проступках, по которым закон предусматривал лишение или ограничение прав состояния с сохранением за чинами прокурорского надзора предоставленных им прав по наблюдению за предварительным следствием. Проведение предварительного следствия во внутренних губерниях возлагалось на судебных следователей. Институт судебных следователей был введен в регионе только в XX веке. Для производства следствия по важнейшим делам при Эриванском окружном суде были назначены два штатных следователя [8, с. 44].

Мировые суды рассматривали только те уголовные дела, которые не влекли за собой наказания в виде  ограничения или лишения прав состояния.

По гражданским делам мировые судьи рассматривали: иски ценой не более 2000 руб.; иски об обидах и оскорблениях; иски о восстановлении нарушенного права со сроком исковой давности не более шести месяцев; иски о долевом участии в доходах от чужого имущества, если срок исковой давности составлял не более года.

Подсудность мировых судов в рассматриваемом регионе была шире, чем их подсудность во внутренних губерниях России, где гражданские споры могли разрешаться лишь на сумму до 500 рублей, а уголовные дела – в пределах, предусмотренных в Уставе о наказаниях, налагаемых мировыми судьями [9]. Так, в частности, к числу уголовных дел подсудных мировым судьям были отнесены дела о краже, мошенничестве, лесных порубках, присвоении найденных вещей и некоторые других преступления максимальное наказание за которые составляло заключение в тюрьме сроком не более одного года.

Все дела разрешались мировым судьей единолично. Приговор по уголовным делам считался окончательным и не подлежал обжалованию в случаях, если по ним преступник приговаривался к таким видам наказания, как, замечание, внушение, выговор, арест не более чем на три дня, штраф до ста рублей. По гражданским делам обжалованию не подлежали решения мирового судьи по искам на сумму не свыше ста рублей и не связанным с недвижимым имуществом.

Все другие приговоры и решения мирового судьи считались неокончательными и могли быть обжалованы в суд вышестоящей инстанции.

Окружной суд учреждался в составе председателя, товарища председателя и шести членов, назначаемых императором по представлению наместника. Окружные суды существовали не во всех городах Закавказья. Так, в Эриване был создан один  Эриванский окружной суд, который рассматривал дела Эриванской губернии и Карской области.

Особенность статуса окружных судов заключалась в том, что именно окружной суд в Закавказье осуществлял надзор за мировыми судьями, в отличие от внутренних губерний,  где подобный надзор осуществлял съезд мировых судей. Так, именно в окружной суд обращались с жалобами на нарушение сроков или порядка рассмотрения дела мировым судьей.

Окружные суды выступали также в качестве судов первой инстанции и рассматривали более тяжкие уголовные дела, не отнесенные к подсудности мировых судей.

Жалобы на приговоры и решения, вынесенными окружными судами по первой инстанции, приносились в Тифлисскую судебную палату, которая выносила по ним окончательное решение. Судебная палата имела полномочия на рассмотрение и отмену окончательных приговоров и решений мировых судей, а также окончательных приговоров и решений окружных судов в случае нарушения прямого смысла закона.

Если приговор окружного суда отменялся вышестоящей инстанцией, то дело возвращалось на вторичное рассмотрение, но «в другом составе присутствия» (параграф 29 Указа «Об утверждении Положения о применении Судебных уставов 20 ноября1864 г. к Закавказскому краю»). Таким образом, фактически был легализован институт двукратного обжалования приговора мирового судьи, что стало уникальным для страны. Ведь  во внутренних губерниях закон прямо запрещал «две степени кассации».

Окончательные решения и приговоры Тифлисской судебной палаты подлежали направлению в кассационный департамент Правительствующего сената, где и рассматривались по существу [10].

Общий надзор за судебными учреждениями и должностными лицами судебного ведомства Закавказского края осуществлял наместник, который в этом случае пользовался полномочиями министра юстиции [10].

При деятельности установленной судебной системы возникало множество проблем и нюансов.

Разбирательство дел в суде осуществлялось на государственном русском языке, непонятном для большинства населения. Такая ситуация приво­дила к тому, что судьи и стороны процесса, как правило, не понимали друг друга. Для объяснений с ними в суде были введены должности переводчиков.

В мировых участках, зачастую не имевших штат­ных переводчиков, в качестве переводчика использо­вался кто-либо из числа присутствовавших в зале суда. Нередко приходилось объясняться с участниками процесса и свидетелями посредством двух и даже более таких переводчиков, плохо понимавших друг дру­га, а также судей и участвовавших в деле лиц.

В силу ст. 88 Устава уголовного судопроизводства [11] мировые судьи должны были преимущественно рассматривать дела и выносить приговор в одно заседание. Естественно, что у судей, даже при всем желании, не было времени для проведения тщательного исследования доказательств, представленных сторонами и многих других обстоятельств, имеющих значения для дела.

В гражданском судопроизводстве первостепенное значение придавалось письменным доказательствам, отсутствие которых считалось достаточным основанием для отказа в удовлетворении иска, хотя все, в том числе и судьи, были убеждены в правоте истца. Показания свидетелей, которые могли поддержать или опровергнуть те или иные сведения во внимание не принимались. Хотя всем было известно, что оформление письменных документов в Армении было редкостью.

Все недостатки мировой юстиции, с которой простые жители сталкивались чаще всего, отмечали даже высокопоставленные чиновники. Так, главноначальствующий гражданской частью на Кавказе Дондуков-Корсаков указывал, что мировые отделы Закавказья не имеют ничего общего с мировыми судами по судебным уставам1864 г. Из суда устного, доступного без посредников между  выборным судьей из местных обывателей и прибегавшими к его защите, с ограниченной под­судностью и с одним письмоводителем для немногослож­ных  канцелярских  работ, – мировой  суд превратился  в суд письменный, дорогостоящий, медленный, с перевод­чиками и адвокатами, с судьей не знавшим в большинстве случаев ни языка, ни обычаев народа, с обширным кругом   подсудности   и  многочисленной  канцелярией» [12, с. 192].

Порядок обжалования решений и приговор суда также имел некоторые препятствия для доступности граждан к правосудию. Так, согласно параграфам 27 и 45 Указа «Об утверждении Положения о применении Судебных уставов 20 ноября1864 г. к Закавказскому краю» [6] для обра­щения в вышестоящие судебные инстанции с апелляционными жалобами на приговоры ирешения мировых судей и окружных судов необходимо было внести денежный залог. Размер залога при жалобе на окончательный приговор мирового судьи составлял 1 рубль, а окружного суда – 5 рублей. Размер залога при жалобе на окончательное решение мирового судьи по гражданскому делу составлял 5 рублей, а окружного суда – 20 рублей. Сумма залога подлежал передаче в казну, если жалоба при­знавалась неосновательной.

Существенной особенностью судебной системы Армении было то, что в регионе, в отличие от центральных губерний, не был введен институт присяжных заседателей. По всей видимости, такое ущемление прав подсудимых как раз и компенсировалось возможностью обжаловать приговор в кассационном порядке два раза.

Одной из главных причин, которой обосновывался отказ от идеи введения  суда присяжных, стало то, что местное население «слишком мало сознает преступность тех происшествий, которые приводят в ужас  образованное общество, и что население это, заседая в судах, поголовно оправдывало бы всех закоренелых преступников» [13, с. 78]. Однако, по данным официальной статистики, в Эриванской губернии одно крупное преступление, подсудное окружному суду приходилось на 484 человека. Таким образом, уровень преступности в Эриванской губернии был самым низким в Закавказье и был меньше, чем в большинстве внутренних губерний. Так, например, в Елизапетпольской губернии одно крупное преступление подсудное окружному суду приходилось на 315 человек, в Тифлисской губернии – на 322 человека, в Петербурге – на 344 человека, в Одесском округе – на 416 человек [13].

В регионе говорили об усовершенствовании судебной системы, путем привлечения общественного элемента. Однако и при этом власти не помышляли о введении суда присяж­ных,  а пытались придумать иную форму суда. Это нашло отражение в проекте главноначальствующего гражданской частью на Кавказе Дондукова-Корсакова о введении в состав кавказских судов «местных сведущих людей», в проекте прокурора Тифлисской судебной палаты «о введении в состав окружных судов кавказского округа почетных членов из местных жителей», в проекте комиссии по пере­смотру законоположений по судебной части об образо­ваний смешанной коллегии из трех членов окружного суда и трех «присяжных заседателей особого состава» [12].

Необходимо отметить, что суд присяжных так и не был введен в Закавказье вплоть до прекращения существования Российской империи.

Особенности существовали и в вопросе исполнения решений судов и деятельности судебных приставов. Статьями 49-53 Высочайше утвержденного 22 ноября 1866 года Положения о применении судебных уставов 20 ноября 1864 года к Закавказскому краю был установлен отличный от общего  порядок исполнения судебных решений [6]. Сущность этого порядка с водилась к тому, что принудительному исполнению решений судов предшествовало обязательное примирительное разбирательство между сторонами у мирового судьи, то есть по сути мировой судья выполнял еще и функции медиатора при исполнении судебного решения. Если же примирительные процедуры ни к чему не приводили, то применялись принудительные меры по исполнению решения суда, причем способ исполнения выбирал мировой судья, а не взыскатель.

Указанный порядок был установлен в связи с позицией властей о низком уровне образования населения Закавказского края и тем, что «понудительное исполнение весьма часто возбуждает сопротивление власти, а иногда и более важные преступления» [14]. Именно поэтому, чтобы не допустить сопротивление властям, главной задачей примирительной процедуры, по мнению законодателя, было склонение ответчика к добровольному исполнению решения.

Однако, как отмечает в своем отношении от 11 июня 1880 года Председателю Кавказского комитета  временно исполняющий обязанности Наместника Кавказского князь Меликов, двенадцатилетняя практика показала, что существующий в Закавказском крае порядок исполнения судебных решений не достигает той цели, ради которой он был установлен и приносит пользу только недобросовестным должникам. Князь Меликов также обращал внимание на то, что случаи оскорбления судебных приставов и сопротивление им весьма часто явление и введение примирительных процедур никак не помогли решить данный вопрос и предлагал ввести в Закавказском крае общий порядок исполнения судебных решений [15, с. 4-5].

22 декабря 1880 года было оглашено мнение Государственного Совета, утвержденное Императором 6 января 1881 года, согласно которому статьи 1474-1478 Устава гражданского судопроизводства [14], устанавливающие для Закавказского края особый порядок исполнения судебных решений были заменены на правила, предусматривающие применение в регионе общего порядка исполнения судебных решений.

Действительно, необходимо отметить, что замена действовавшего порядка исполнения судебных актов была остро необходимой, так как имела множество недостатков и не искоренила тех проблем, ради решения которых и была введена. В частности, значительно замедлялся процесс исполнения судебных решений;  мировые судьи были обременены делами, не отнесенными к их основной функции и тем самым вынуждены были отвлекаться от исполнения основных обязанностей; проведение еще одной дополнительной процедуры предоставляло возможность недобросовестным должникам отдалить срок исполнения решения, скрыть или продать имеющееся имущество; увеличивались издержки исполнительного производства, тогда как мировое соглашение, в случае желания сторон, могло состояться и без участия мирового судьи.

Введение общего с центральными губерниями порядка исполнения решений судов позволило устранить эти недостатки, сократить сроки исполнения решений судов, а также привести исполнительное производство в Закавказье в соответствие с общими правилами, установленными Уставом гражданского судопроизводства.

«Учреждения управления Закавказского края» от 26 апреля 1883 года   сохранили прежнюю судебную систему, состоящую из мировых судьей, окружных судов, Тифлисской Судебной Палаты, Кассационного Департамента Правительствующего Сената [16].

Несмотря на проведенную судебную реформу в Закавказье и Восточной Армении проблемы судебной системы не были разрешены. Делопроизводство по-прежнему велось на русском, непонятном для большинства населения языке, что вызывало неразбериху и недовольство народа. Судебная система не перестала быть  медленной, формальной, бюрократичной. Процесс был закрытый, в отличие от внутренних губерний, где судебные процессы происходили публично и суд был открытым  для общества. Чувствовалась острая потребность в высоко квалифицированных кадрах, которые бы знали не только свое дело, но и специфику местных нравов и обычаев.

Однако сама попытка проведения судебной реформы в Восточной Армении в целях приблизить судебную систему к общероссийской, пусть и порой с существенными оговорками, имела прогрессивное значение. Это, несомненно, способствовала развитию правовой системы Российской империи в целом и ее национальных окраин в частности.

1. Юзефович Т. Договоры России с Востоком [Текст] / Юзефович Т. – СПб., 1869. 326 с.
2. ПСЗРИ. Соб. 2. Т. ХV.Отд.1. № 13368.
3. Тунян В.Г. Восточная Армения в составе России [Текст] / Тунян В.Г. – Ереван, 1989. 286 с.
4. ПСЗРИ. Соб. 2. Т. XXXIX. Отд.2. № 41475.
5. ПСЗРИ. Соб. 2. Т. XL. Отд.2. № 42587.
6. ПСЗРИ. Соб.2. Т. XLI. Отд.2. № 43880.
7. ПСЗРИ. Соб.3. Т. III. № 1522.
8. Казинян Г.С. История развития уголовного процесса в Армении [Текст] / Казинян Г.С. – Ереван: ЕрГУ, 1999. 160 с.
9. Судебные Уставы 20 ноября 1864 года, с изложением рассуждений, на коих они основаны. Часть четвертая. СПб., 1867.
10. ПСЗРИ. Соб.2. Т. XLII. Отд.2. № 45260.
11. Судебные Уставы 20 ноября 1864 года, с изложением рассуждений, на коих они основаны. Часть вторая. СПб., 1866.
12. Мильман А.Ш. Политический строй Азербайджана в ХIХ- начале ХХ веков [Текст] /  Мильман А.Ш. – Баку,1966. 316 с.
13. Туманов Г. Земельные вопросы и преступность на Кавказе [Текст] / Туманов Г. – СПб., 1900. 109 с.
14. Судебные Уставы 20 ноября 1864 года, с изложением рассуждений, на коих они основаны. Часть первая. СПб., 1866.
15. РГИА. Ф. 1268. Оп. 25. Д.135.
16. ПСЗРИ. Соб.3. Т. III. № 1521.

Все статьи автора «AVAK»