В годы Первой мировой войны в Западной Сибири происходило увеличение количества польских беженцев, стремящихся получить образование, не смотря на тяготы военного времени. Ранее вопросы, связанные с обучением поляков, рассматривались в ряде публикаций [1; 2; 3]
Проблема обучения поляков беженцев решалась распределением учащихся по учебным заведениям Министерства народного просвещения всех типов (далее МНП – В.С.) В средних учебных заведениях Томска в 1915-1916 учебном году наблюдалась следующая картина. В губернской гимназии обучалось 9 беженцев, во второй мужской гимназии один поляк. Во 2-е реальное училище было принято два поляка. В Томской Мариинской женской гимназии занимались 11 беженок [4, л. 191, 196, 230, 237].
В Барнауле в мужской гимназии обучался один поляк, в женской гимназии, учрежденной М.Ф. Будкевич, 6 девочек. В женскую прогимназию поступили две сестры, освобожденные от платы за учение [4, л. 221, 277, 235-235об.].
В Ново-Николаевске в женской гимназии появились 4 польки, в женской прогимназии – одна. В Каинской мужской гимназии обучались два беженца. В Мариинской женской гимназии – одна полька [4, л. 212об., 248, 271, 272, ].
В Омске в мужскую гимназию было принято 6 поляков. В первой женской гимназии учились 4 беженки, во второй женской гимназии – 6. В Омском низшем механико-техническом училище бесплатно обучался один беженец. В Омском 1-ом высшем начальном училище (далее ВНУ – В.С.) учились 2 поляка. Книги и учебные пособия закупались для учеников из сумм собранных от процентных ежемесячных отчислений с преподавателей. В Атамановском ВНУ обучалось 5 католиков [4, л. 193, 203, 233, 241, 286-286об., 289].
В городские начальные приходские училища Омска в 1915-1916 учебном году было принято 30 мальчиков и 27 девочек, из них 48 поляков. Учащимся выдавались книги, учебные принадлежности, одежда и обувь от Комитета беженцев и Римско-католического общества. Отдельная школа для беженцев открылась при Омском средне-хозяйственном училище и в помещении убежища для беженцев. Православные составляли половину учащихся [4, л. 280].
В Тобольской мужской гимназии обучался один беженец. В Тобольском мужском ВНУ – 2. В Тюменской женской гимназии учились 3 польки. В Тюменском 1-ом мужском ВНУ обучалось 3 поляка, во 2-м ВНУ – один [4, л. 223, 226, 256, 257, 264, ].
В Ялуторовской женской прогимназии польку приняли во 2 класс. Плату за обучение в размере 14 руб. внесли ее родители. В материальной помощи ученица не нуждалась. Обучалась совместно с другими девушками. В приходском училище Ялуторовска и сельских училищах уезда находилось 4 поляка [4, л. 199, 265об.].
В Курганскую мужскую гимназию поступил поляк, имеющий состоятельных родителей. Потому никакими пособиями и освобождением от платы за учение не пользовался. В Курганскую женскую гимназию приняли 4 польки [4, л. 210, 215].
При необходимости благотворительными обществами вносилась плата за обучение беженцев. Оказывалась помощь книгами, одеждой. Государство не препятствовало деятельности обществ в данном направлении [4, л. 197].
В городах ощущался недостаток школ для получения детьми поляков беженцев начального образования. Активную роль в организации школ для беженцев играл попечитель Варшавского учебного округа (далее ВУО – В.С.), находящийся в Москве. В марте1916 г. он уведомил попечителя Западно-Сибирского учебного округа (далее ЗСУО – В.С.), что вследствие ходатайства Совета съездов польских организаций помощи жертвам войны, им было дано разрешение на временное открытие и содержание Курганским отделением Общества вспомоществования бедным семействам поляков, участвующих в войне, и бедствующему польскому населению, пострадавшему от военных действий в г. Кургане, на основании правил 1 июля1914 г. частного одноклассного начального училища для детей обоего пола поляков-беженцев [4, л. 170-170об.].
Затем Совет съездов польских организаций помощи жертвам войны ходатайствовал перед попечителем ВУО о разрешении Центральному обывательскому комитету по оказанию помощи пострадавшему населению Царства Польского (далее ЦОК – В.С.) открыть и содержать временно в г. Тюмени частное одноклассное начальное училище для обоего пола детей беженцев-поляков, с преподаванием на польском языке. Со стороны попечителя ЗСУО Тихомирова не встречалось препятствий к открытию в Тюмени школы для детей беженцев. 5 декабря 1916 г. попечитель ВУО разрешил ЦОК открыть и содержать в Тюмени данное училище. Было разрешено также открыть одноклассное училище для поляков беженцев в Томске [4, л. 177, 326, 341, 342].
Управление ВУО 21 сентября1916 г. в соответствии с указаниями МНП дало разрешение польским организациям по оказанию помощи жертвам войны, а также некоторым лицам содержать в ЗСУО временно частные начальные училища для детей беженцев Привислинского края и низшие курсы для взрослых беженцев-поляков [4, л. 308].
Министерства длительное время согласовывали нормативную базу для открытия школ. 10 ноября1916 г. МНП уведомило попечителя ЗСУО о том, что в связи с ходатайством Совета съездов польских организаций по соглашению с МВД, министерство признало возможным временно разрешить лицам домашнего образования обучать детей начальной грамоте на польском языке в приютах для детей беженцев-поляков не старше 12 лет, открываемых польскими организациями. При этом дети старше 9 лет должны были обучаться и грамоте на русском языке. Кроме общего порядка открытия частных начальных школ для детей беженцев поляков, право разрешения на открытие этих школ предоставлялось попечителю ВУО, в случае непосредственного обращения к нему подобных ходатайств. Так же при открытии начальных школ для детей беженцев поляков, как относительно самого права на открытие таких школ, так и относительно благонадежности учредителей последних следовало основываться на удостоверениях, выдаваемых ЦОК, с тем, чтобы к обучению в школах допускались лишь исключительно дети беженцев поляков Привислинского края. К тому же допуск лиц домашнего образования без соответственного образовательного ценза разрешался лишь в отдельных случаях. ЦОК следовало о каждом случае выдачи удостоверения о благонадежности учредителя начальной польской школы для детей беженцев незамедлительно доводить до сведения местного гражданского начальства. Данное начальство, собрав сведения о благонадежности учредителя, могло решать вопрос о дальнейшем оставлении его в школе [4, л. 327-328].
Необходимо было решать проблему образования взрослых беженцев. 8 мая1916 г. попечитель ВУО сообщил Томск об очередной инициативе ЦОК временно открыть в Тюмени частные низшие курсы грамоты для взрослых беженцев поляков, с преподаванием на польском языке. В1916 г. курсы в Тюмени находились в стадии организации, занятия не начинались. Цель курсов состояла в занятии с пользой свободного времени беженцев – «слабосильных и престарелых», неспособных выносить тяжелый физический труд. На курсы записались даже 70-летние женщины. Учителей еще не подобрали [4, л. 182, 184].
В станице Атамановской Акмолинской области также планировалось открыть низшие курсы для взрослых беженцев поляков. Однако не имелось пригодных помещений для их устройства. К тому же в Омске находилась римско-католическая школа. В результате войсковой наказной атаман Сибирского казачьего войска высказал пожелание об организации школы для беженцев в Омске [4, л. 352].
Решался вопрос с педагогическим персоналом для польских школ. 25 августа1916 г. к попечителю ЗСУО обратилась с прошением Янина Прухницкая, дочь ревизора службы тяги Томской железной дороги. Закончив гимназию в Тарновском монастыре, в Галиции, девушка просила разрешить преподавать в частной польской школе для беженцев и держать экзамен на звание домашней учительницы [4, л. 334]. Попечитель Тихомиров отправил данное прошение на заключение директору народных училищ Томской губернии.
ЦОК ставил перед попечителем ЗСУО вопрос о допуске к преподаванию на низших курсах грамоты на хуторе Атаманском Акмолинской области Стефании Ленк, состоявшей учительницей Омского реального училища. В дальнейшем выяснилось, что Ленк отказалась от преподавания на курсах, так как они устраивались не вечером, как предполагалось ранее, а утром, когда она была занята в реальном училище [4, л. 314, 316].
Государство поддерживало инициативу на местах по открытию частных школ и курсов грамотности для поляков-беженцев. В этом направлении осуществлялось взаимодействие министерств и ведомств, попечителей Варшавского и Западно-Сибирского учебных округов, благотворительных обществ. Планировалось открыть частные школы для детей поляков беженцев в Тюмени, Кургане и Томске, низшие курсы для взрослых беженцев в Тюмени и станице Атамановской Акмолинской области. Переписка об организации школ и курсов затянулась. Польские школы были открыты в Барнауле, Каинске, Ново-Николаевске.
Библиографический список
- Островский Л.К. Польская школа в Западной Сибири (1890-1920 гг.)// Вестник Томского государственного университета. Томск, 2012. История № 3 (19). С. 23-29.
- Сулимов В.С. Гимназии Ишима во второй половине XIX – начале XX веков. Тюмень: ТОГИРРО, 2012. 208 с.
- Сулимов В.С. Контроль государства за преподаванием Закона Божия учащимся инославных вероисповеданий в школах Западно-Сибирского учебного округа начала ХХ века // Политика, государство и право. – Июнь 2014. – № 6 [Электронный ресурс]. URL: http://politika.snauka.ru/2014/06/1733 (дата обращения: 25.06.2014).
- ГАТО (Государственный архив Томской области). Ф. 126. Оп. 2. Д. 2947.